Искусство, наука, философия

За сотню лет компьютерной эры информатика выросла в солидное научное предприятие с полномасштабной организационной структурой: от грандиозных теорий до узкоприкладных разработок. На этом пути сделано немало открытий, породивших новые направления в других науках, и прежде всего в математике и физике. В свою очередь, абстрактная математика постепенно обретает плоть в продвинутых компьютерных технологиях, а за ней и другие науки потихоньку подталкивают дело каждый в своем направлении. Термин "компьютерная наука" укоренился в английском языке, в других языках та же идея присутствует в каких-то иных выражениях — суть от этого не меняется. Разумеется, речь идет не только и не столько о применениях вычислительных машин и автоматизации интеллектуальных операций — информатика универсальна, это особый взгляд на любую вообще деятельность, в дополнение к представлениям о материальном производстве или психических процессах.

Но, как всегда, глядеть можно по-разному. Большинство компьютерщиков не заморачивается постижением теоретических основ — они просто используют имеющиеся инструменты, совершенствуя их в сугубо практических нуждах сугубо практическими методами. Опыт и интуиция — все, что нужно им на этом пути. В своих наиболее совершенных формах компьютерное ремесло становится искусством. Искусство программирования, искусство администрирования, искусство системной архитектуры или разработки программного обеспечения... Как и в других отраслях, слишком много искусства — вредно для индустрии, но в небольших дозах эстетика хорошо продается, и почему бы на этом не поиграть?

Время от времени кто-то слишком образованный пытается создавать новые инструменты с учетом теоретических представлений. Например, хочется в языке программирования явно прописать расхожую математическую конструкцию. Почему бы и нет? В каких-то ситуациях это дает относительную свободу и становится конкурентным преимуществом. Тогда нововведение обрастает легионом адептов и зоосадом всевозможных адаптаций — и становится еще одним долгоживущим монстром, частью компьютерной науки... Практическое применение этого инструмента становится высшим принципом, лишь отдаленно связанным с его былой полезностью и удобством.

Здесь уже начинается философия. Философия языка или стиля программирования, философия сетевого протокола или платформы разработки, философия формата данных или языка разметки, философия интерфейса, философия веб-дизайна, философия станков с программным управлением... Кто чем занимается, тот о том и философствует. Чем обширнее область применения, тем больше становится философии. У людей без философии не обходится ни в одном деле, и сфера информатики не стала исключением.

Поначалу все это остается по большей части кухонной самодеятельностью, досужим развлечением — в противоположность серьезной работе. Но потом появляются книги, в которых кто-то пытается явно высказать то, что другие только подразумевают — посмотреть на себя и ремесло со стороны. Опять же, стихийно, исходя из профессиональной интуиции и личного опыта, под влиянием расхожих философских идей. Такой синкретический уровень безусловно необходим и неизбежен. Со временем все это перерастет в более серьезные философские искания, в поиск универсалий, лежащих в основании научных изысканий и технологических изысков.

Вот тут у публики возникает вопрос: оно нам надо? Каждый компьютерщик со временем свой подход к работе, какие-то общие представления и принципы. Пропорционально общей начитанности и обратно пропорционально текущей загруженности. Это его философия — и ему этого вполне хватает. Нечего тут делать профессиональному философу.

Примерно так же рассуждали когда-то философствующие физики, ухватившись за модное словечко "позитивизм". Дескать, нет никаких всеобщих оснований, а есть практическая работы, систематизация опыта... Потом, правда, выяснилось, что не все так просто, — и разочарование привело к другой крайности, к отказу от попыток вообще что-либо что-то понимать. Науку объявили абстрактным конструктом, чистой игрой ума, а такой вещи как научный факт в принципе не существует — это чистая условность, произвольное соглашение для удобства дальнейшего теоретизирования. Впрочем, тут тема для особого обсуждения. Нынче все равно нет еще ничего в компьютерной философии кроме первобытного мудрствования — смесь ходячих предрассудков и пропагандистских клише.

По счастью, философствующий компьютерщик — это пока не так опасно, как философствующий физик. Компьютерщик не пытается объявить свои измышления единственной причиной мира и не строит модели Вселенной целиком. Ремесло слишком практическое, оно не дает зарваться. Вот когда появятся первые образчики компьютерной космогонии и разработчики ролевых игр станут принимать их всерьез — пора кричать "караул!". И начнутся сугубо философские баталии, из которых ни один нормальный программист не уяснит ровным счетом ничего. И опять будет спрашивать: зачем? Есть компьютерная наука, есть искусство — а философия, как водится, не идет ни к тому, ни к другому, бессмысленное суесловие...

Однако подобные сомнения — маска вполне определенной философии, скрывающейся за вроде бы наивной рассудочностью. Вопрос поставлен некорректно. Философия просто есть — и потому надо не задаваться вопросами "зачем?", а принять это как данное и сделать из этого какие-то выводы — каждый для себя.

Тем более, что польза от философии все же есть, и не надо быть семи пядей во лбу, чтобы ее усмотреть.

Элементарное наблюдение из преподавательской практики: осмысленная информация усваивается гораздо эффективнее. Если в горах эмпирии есть хоть какое-то подобие системы — лучше подсунуть студенту одну общую мысль, чем хаос несистематизированных сведений. В каждой области бездна премудрости, технологии бесконечно сложны... Не мудрено и растеряться перед эдакой махиной. Философия организует деятельность, делает ее приемлемой для живого человека, соизмеримой с ним. Это, возможно, окажется полезным и для будущих компьютеров, способных общаться с людьми по-человечески.

С другой стороны, в информатике до сих пор существует своего рода кастовая система, противопоставляющая чайников профессионалам, а среди профессионалов — тоже иерархия ритуально замкнутых групп. Компьютерщиками свойственно (или выгодно) поддерживать в пользователях благоговейный ужас, подчеркивать сверхъестественную сложность информационных систем — и свою незаменимость в качестве жрецов-заклинателей. Придавая делу мистическую окраску, они постепенно сами проникаются мистическим отношением к собственному ремеслу, начинают верить в абсолютную правильность преходящих форм. Понятно, что развиваться с выключенными мозгами не всегда удобно, — и тут на помощь приходит критическое мышление, философия.

Разумеется, есть кое-что и помимо простого наследования знаний или принятия технологических решений. Само соединение слов "компьютер" и "философия" порождает множество коннотаций. Компьютерная философия — это и философствование по поводу компьютеров, и философствование при помощи компьютера, — и философия самих компьютеров, когда те до этого дорастут. А то, что это неизбежно произойдет, — не вызывает ни малейших сомнений. На то мы и люди, чтобы им в этом помочь. И здесь важно не только знание, но и понимание — не только помощь, но и сочувствие. Даже если это перспектива далекого будущего, начинать приходится сейчас, с тем, что есть на данный момент. Следовательно, начинать с себя. И тут важно не переусердствовать, не переборщить.

Как говаривал Михайло Ломоносов, математику уже затем учить надо, что она ум в порядок приводит. И действительно, приводит. Иногда чересчур самозабвенно и деспотически. Философия же нужна затем, чтобы приводить в порядок сам порядок — не давать ему перерасти из опоры в оковы. Философия напоминает о невечности и относительности любого порядка, заставляет разумно относиться к собственной разумности, не пытаться сделать из нее погоняло для Вселенной. Мир невероятнее любых наших фантазий — он большой, нем много всего, и он всегда норовит подсунуть нам очередную несуразность вместо следования стандартам и предписаниям. Да, жить в таком мире сложнее, чем в уютненьком мирке формальной логики. Но куда мы денемся? — других миров нет.