Люди склонны приписывать себе чужие заслуги. С одной стороны, это говорит о том, что они, как минимум, стремятся к высоким свершениям — а значит, понемногу становятся разумными существами, а не чурками в поленнице. Однако неумение отличить плоды труда от ставшего само по себе — знак животности, недоразвитости сознания. Первобытные люди вполне могли поверить, что магический обряд способен вызвать дождь, погасить пожар или убить вирус. По мере взросления, человечество стало образованнее — однако до сих пор кое-кто предпочитает дополнить технологии молитвой, подковой, мистикой ветра и воды, или "энергетической пирамидой". Обычное оправдание: а что? почему бы не поколдовать? хуже от этого не станет... На деле оказывается, что станет. Ибо каждое отступление от разума — шаг в дикость. Уступки собственной глупости, уход от ответственности, — все это на деле оборачивается новым рабством, тиранией господ и попов. Простая логика: ага, вы верите в чудеса? — ну и надейтесь на чудо! — а мы тем временем отберем у вас все остальное, оно вам ни к чему... Заметим, что главные проповедники примата веры — люди не бедные; они предпочитают не верить, а иметь, и передовыми технологиями отнюдь не пренебрегают.

Первобытный анимизм повсюду. Даже высокая наука от него не свободна. Общепринятая интерпретация квантовой механики, например, допускает вмешательство наблюдателя в физические процессы — и те вынуждены следовать прихотям человеческой воли, а не природным законам. Ссылки на то, что наблюдателем можем быть и элементарная частица, появляются иногда мелким шрифтом в конце — и выглядят неубедительной отмазкой. Потому что многие принимают эту белиберду всерьез — и начинают плодить квантовых демонов, обменивающихся информацией меж собой и с макроскопическими обозревателями. В конце концов все настолько запутывается, что любые бредни господствующего класса легко навязать рабам как веление природы.

Человек действительно кое-что может. Но далеко не все. И чем больше он строит из себя дядю, тем призрачнее его способность влиять на окружающее. Некоторые наши агропромышленные результаты способны нарушить природное равновесие в местных масштабах — но не больше, чем бесконтрольно размножающиеся популяции животных. Не говоря уже о геологических явлениях. Деяния человека — в основном вокруг его повседневных потребностей, локально. Даже когда для этого требуется выход в ближний космос. Когда господа-экологисты судачат про глобальные последствия хищнического капитализма, они либо демонстрируют свою глупость, не умея отличить котлеты от мух, — либо за деньги выполняют грязную работу по промыванию массовых мозгов в целях закрепления власти тех самых капиталистических хищников. Животное всю свою жизнь занято одним и тем же: сначала жрет, потом гадит (и, в частности, размножается). Люди пока недалеко от этого ушли. По большей части, это сугубо природный процесс, который природа регулирует, а в планетарных масштабах не особенно обращает на него внимания. Если уж очень криво пойдет — возникает компенсационный механизм, и маятник качает в другую сторону.

Ничего серьезного сделать с природой земное человечество пока не в состоянии. Практически ничего в глобальном обмене веществ от человека не зависит. Скорее, наоборот: движется наперекор намерениям, сводит на нет все усилия. Ослепленный воображаемыми успехами, человек не замечает надвигающихся перемен — или представляет их себе совсем не так, как следовало бы. Казалось бы, на каждом шагу подтверждения нашей немощи: любой природный процесс становится для нас катастрофой. Природе все равно: ветер подул, дождь пошел... Человеческие постройки при этом разносит в щепки, смывает наводнениями. Мы не можем противостоять банальному снегопаду или весеннему паводку — не говоря уже о цунами, извержениях вулканов и землетрясениях. Движение литосферных плит идет своим порядком, земная ось смещается в соответствии с законами физики, магнитные полюса бродят своими тропами... Из-за этого меняется характер атмосферных и океанических течений, распределение времен года, ареалы распространения животных и растений... О существовании человека планета даже не догадывается. Ну, сроют какую-то гору, — другая вырастет. Повернут реки — что-нибудь еще потечет. Замусорят моря пластиком — появится микроб, которому это в самую радость, — а на него надстроится десяток биоценозов. Мелко все это, и примитивно. Никак не тянет на всемогущество разума. Мы просто перекладываем природные вещества из одного места в другое, меняем материальные формы того же самого, — в русле чисто животного метаболизма. Животные веками консервировали солнечный свет в своих останках — люди съели консервы и занимаются консервированием сами, совершенно не задумываясь, что усиленное накопление следовало бы дополнить технологиями радиационного сброса. Потому что энергия не исчезает — а лишь переходит из одной формы в другую, и где-нибудь обязательно вырвется наружу очередной (по человеческим меркам) катастрофой. Тем не менее, при нынешних масштабах деятельности, навредить мы можем только самим себе. Щекотать самолюбие способностью повлиять на климат планеты пока преждевременно.

В прошлом Земля знала много драматических перемен — вплоть до почти полного вымирания. По существу ничего не изменилось. Место одних заняли другие. Сначала стало очень жарко — потом ледники дошли почти до экватора. Ландшафты меняются сами собой, климат все время плавает от одной крайности к другой. Солнце бегает вокруг центра Галактики — и от этого зависят процессы внутри солнечной системы, включая земные дела. Кстати, когда там было самое крупное оледенение? Как раз один галактический год назад... Не пора ли повторить?

Человеческая способность восприятия воспитана бытовыми масштабами. Мы только-только начали учиться воспринимать изменения другого уровня. Даже на геологической шкале — почти ноль. Не говоря уже о большом космосе. Но вовсю упиваемся минимальнейшими возможностями, забывая присматриваться к природе, прислушиваться к ее дыханию. Вполне возможно, что грядущие перемены уже здесь, они раскрывают себя тысячами признаков, — но продажная экология в корне пресекает любые попытки трезво посмотреть на вещи. Быстрые изменения возможны только там, где они хорошо подготовлены. Например, в танцах мы заранее готовим каждое движение — но это не бросается в глаза, и со стороны видят только завершение, итог. Точно так же природные преобразования могут произойти сравнительно быстро — но предшествует этому длительное накопление мелких условий, деталей, из которых потом складывается мозаика.

Современное человечество — заросли тростника. Уцелеют ли затерянные в нем мыслящие былинки?